ОТКУДА ЕСТЬ-ПОШЛА РАДИОЭКОЛОГИЯ НАША...

Вначале, как это и положено, было Слово. И Слово было - радиобиология. Впервые в стенах нашего филиала оно прозвучало 7 марта 1957 года.

Только что из Москвы вернулся работавший тогда в филиале д.б.н., зав. отделом животноводства и зоологии Рокицкий. Петр Фомич присутствовал там на совещании отделения Биологических Наук, которое было посвящено современному состоянию биологии в стране.

На прослушивание информации Рокицкого был созван практически весь работавший тогда в филиале люд. На заседании Ученого Совета при Президиуме Коми филиала присутствовало 114 человек. Вел заседание исполнявший тогда обязанности Председателя Президиума Коми филиала к.с/х. наук Петр Петрович Вавилов.
Перед нами протокол этого совещания, свидетель событий сорокалетней давности.

Уже беглое знакомство с этим документом дало мне понять, что я прикасаюсь к чему-то очень важному. И предчувствие не обмануло. Передо мной лежал еще один пласт нашей радиобиологической истории. И на этот раз, кажется, он был, действительно, самый древний.

Информация, которую привез Рокицкий, была исключительно важна. Совещание в Москве поднимало перед биологами страны вопрос о переориентации сил на радиобиологическую тематику.
Вспомним, что это было за время.

Итак, 1957 г. В мире вот уже на протяжении десятка лет после Хиросимы и Нагасаки развертывается гигантский марафон за совершенствование ядерного оружия. Планета содрогается от ядерных взрывов. Происходит глобальное загрязнение Земли радиоактивными осадками. Создаются особые (неизвестно какие!) условия для существования растений, животных, человека.

Все это выдвигает еще совсем юную науку - радиобиологию - в разряд наиболее актуальных биологических дисциплин.

Совещание открывал академик Энгельгард В.А. И его ведущий доклад был посвящен, по-видимому, анализу именно этих событий (сыктывкарский протокол на этот счет молчит).
Зато - какое счастье! В нем названы фамилии других выступавших на совещании и даже против некоторых из них приведено краткое содержание их выступлений.

Из протокола следует, что за Энгельгардом выступал А.А.Кузин, организатор первой лаборатории радиобиологии в системе Академии наук. "Он говорил о радиобиологии" - гласит протокол. Увы, это все. Впрочем, и это уже немало.

Среди выступавших Н.П.Дубинин, известный уже тогда генетик. К сожалению, его речь в протоколе также осталась "неозвученной". Однако, наличие рядышком с его фамилией таких словосочетаний, как "радиационная генетика", "мутации под влиянием радиации", позволяет догадываться, что он конечно же говорил о генетических последствиях радиоактивного загрязнения биосферы.

На совещании выступал Н.В.Тимофеев-Ресовский. К этому моменту он освободился из ГУЛАГа. Активно работает в Уральском филиале Академии наук. Тимофеев-Ресовский информировал о радиобиологических исследованиях на Урале. Он призывал переходить на биоценотический уровень изучения биосферы.
В устах выступавшего на совещании В.М. Клечковского, основоположника сельскохозяйственной радиоэкологии, прозвучало так милое нашему слуху словосочетание "малые дозы радиации".

Протокол, составленный по следам прошедшего в Сыктывкаре совещания, несмотря на свою неполноту и некоторое несовершенство, содержал тем не менее достаточную информацию, чтобы сегодня можно было понять, что же созвало в марте 1957 г. биологов страны в Москву. В принятой тогда резолюции, кусочек которой зачитал Рокицкий, записано: "Затронутая на совещании тема о мобилизации всей биологической общественности на радиобиологические исследования получила всеобщее одобрение".

По отдельным строчкам протокола можно также понять, что Академия наук собирается всячески поощрять это дело. А Тимофеев-Ресовский, по-видимому, высказал свою готовность оказать помощь в подготовке кадров для проведения биоценотических исследований и приглашал к себе на стажировку в знаменитое Миассово всех заинтересованных лиц (теперь-то только я поняла, каким образом наши люди оказались летом 1957 г. на Урале).

Итак, П.Ф.Рокицкий "привез" в Сыктывкар заветное Слово - радиобиология. 7 марта 1957 г. оно впервые прозвучало на Коми земле. И он призвал всех биологов Сыктывкара принять участие в создании здесь нового научного направления.

Интересно сообщить реакцию филиальцев на это обращение. Известный скепсис прозвучал в вопросах О.С.Зверевой, а также В.М.Болотовой.
- "Есть ли у нас условия для организации работ по радиобиологии?"

Ответ Рокицкого был более чем утвердительный: - "Да, уже без наличия оборудования мы можем начать изучение экологии животных и растений в районе повышенной радиации" - записано в протоколе.
Участников совещания далее не мог не волновать вопрос - потребуются ли специальные помещения для проведения работ по радиобиологии. Об этом поинтересовался проф. А.А. Чернов (ему кстати через два месяца исполнялось 80 лет).

Привожу дословно ответ П.П.Вавилова, из которого очевидно, что к моменту проведения совещания его положительная реакция в отношении радиобиологии вполне определилась.

- " Кроме специальной подготовки сотрудников (стажировки) - сказал он - и приобретения специальных приборов и оборудования, ничего больше не потребуется. Если мы будем заниматься растениями, мы будем привозить семена, выращивать из них растения в нашем хозяйстве, а потом уже изучать их. Начать исследования по этой проблеме мы можем уже в настоящее время. Что касается кадров, то в филиале мы их найдем среди работающих специалистов"...

С большим волнением знакомилась я с этим замечательным документом. Все становилось на свои места. Теперь-то уж я была по-настоящему уверена, что истинная точка отсчета радиобиологии в филиале может быть сдвинута еще на чуть-чуть в более ранние времена, и для меня становилось абсолютно понятным, откуда есть - пошла радиобиология наша.

Мне было исключительно приятно узнать из такого вот "живого" документа о людях, которые непосредственно стояли у истоков радиоэкологии.

Ведь это были настоящие "киты". Биологи с Большой Буквы. Их тогда по-настоящему волновала проблема, которую им было предложено обсуждать (а скорее всего они сами инициировали это обсуждение!). У многих из них уже был некоторый личный опыт, свое мнение. Энгельгард, Кузин, Дубинин, Тимофеев-Ресовский, Клечковский - целое созвездие имен! Решение, которое они тогда принимали, было выстрадано ими лично.
Я порадовалась за Н.В.Тимофеева-Ресовского, активного равноправного участника совещания. Тогда, в 1957 г., ему никто еще не мешал, не ставил палки в колеса. Авторитет его был непререкаем. Он был свободен и независим. Академия пригласила его на столь ответственное совещание как одного из авторитетных экспертов. И он сам - приглашал к себе, в свой Миасс.

И как приятно было, что наш филиал (конечно же, в лице самого Вавилова П.П.) этим воспользовался и буквально с места в карьер отрядил к нему наших сотрудников (но об этом чуть позже).

Я порадовалась за ту счастливую удачу, что наш филиал на совещании в Москве представлял тогда П.Ф.Рокицкий, зрелый генетик старой закваски, который мог не только воспринять все то, что прозвучало на совещании, но и донести это до нашего Главного руководителя П.П.Вавилова.

И, наконец, сам Главный руководитель. Судя по оперативности последовавших за всем этим действий, Он безоговорочно принял и разделил те настроения, которые "привез" ему Рокицкий. Тут они были единомышленники.

А не случись тогда такого стечения обстоятельств? Неизвестно, как бы все у нас сложилось. И сложилось ли бы? Оба они почувствовали, что радиобиология - это именно то, что надо. По крайней мере на тот момент. А в тот момент именно Коми республика, одна из немногих, располагала уникальной базой для проведения подобных специфических исследований - территориями с повышенным фоном радиации. Чего стоил один только бывший радиевый промысел близ Ухты. Излучения там было более чем достаточно!

С другой стороны - в Сыктывкаре существовал вполне приличный научный центр. Разностороннего профиля биологи... Всем могла найтись работа. Нужна была лишь решимость, известная смелость. Надо было начинать.
И они начали.

Таким образом, Московское совещание в марте 1957 г. оказалось судьбоносным для Коми филиала. Оно послужило толчком для формирования здесь нового научного направления - радиоэкологии.

Но... ведь то обращение к ученым-биологам, которое прозвучало тогда в Москве касалось многих научных коллективов - в центре и на периферии. Отреагировали однако немногие. Как говорится, "много званных, да мало избранных". Мы оказались избранными. Нам повезло в том, что Благую весть из Москвы в Сыктывкар привез именно он, Рокицкий, и она упала на добрую почву.

Знакомясь с протоколом заседания Ученого совета, я поняла, что этому документу Петр Петрович придавал большое значение. Он внимательно вчитывался в текст, делая в нужных местах поправки своим характерным "вавиловским" почерком. В голове его, несомненно, уже зрел план, как все это будет. И то, что за тем последовало - верное тому доказательство.

Уже два месяца спустя в Ухту едет м.н.с. отдела животноводства и зоологии В.И.Маслов. Цель командировки - знакомство с материалами о местах повышенной радиоактивности в регионе. Этому, несомненно, предшествовала напряженная подготовительная работа. В филиале уже появился некий центр кристаллизации - в лице особо "загоревшихся" новым делом людей - Рокицкого-Вавилова-Маслова. Для начала было решено отправить в район Ухты рекогносцировочную экспедицию. Думали о программе, об участниках. Отрабатывались стратегия и тактика предстоящего дела. Между тем и приглашение Тимофеева-Ресовского принимается без оговорок. И вот уже 5 июня к нему на стажировку едут первые волонтеры-радиобиологи - Элида Попова, Таня Власова, Рая Коданева. Значение этого акта как для самих путешественников, так и для всех нас коми-радиоэкологов, трудно переоценить.

Здесь на Урале, впервые в нашей стране после 1948 г. стали устраиваться школы по современной биологии и генетике. Сюда на семинары к Тимофееву-Ресовскому из разных городов стали съезжаться биологи, физики, химики, медики. Дух просветительства, интеллекта парил в уральском воздухе.

Наши стажеры пробыли в Миассово около трех месяцев, дважды продляя сроки командировки, причем - за свой счет! Говорят, люди, побывавшие на семинарах Тимофеева-Ресовского, отмечены особой печатью. Они были приобщены к Высокой науке, к Высокой нравственности. И это осталось с ними на всю жизнь.
Э.И.Попова - блестящий биолог, педагог Сыктывкарского педагогического института и университета. Т.А.Власова - талантливый гидрохимик. Р.П.Коданева - вдумчивый исследователь, радиобиолог растений.
Их увлеченность, восторг перед Учителем были беспредельны. А те знания, которые они почерпнули в Миассово, были для них постоянным источником вдохновения, источником Жизни. Как-то в порыве чувств тогда еще юная Раечка (так мы все ее звали) воскликнула: "Если у меня будет сын, я назову его Геном, а если дочь - я назову ее Хромосомой".

Все, что они там "наработали", было опубликовано. Их рассказы о том времени глубоко запали и в наши души. И всем этим мы обязаны той славной командировке за знаниями, в которую их послал наш Президиум (а на самом-то деле Петр Петрович Вавилов).

А потом была первая радиобиологическая экспедиция. 10 июля 1957 г. в район Ухты под руководством В.И.Маслова выезжает группа, в составе которой сотрудники трех отделов филиала - биологии растений, биологии животных и почвоведения. Сейчас, когда знакомишься с отчетом об этой экспедиции, поражаешься, насколько всеобъемлюще была сформулирована уже тогда проблема намечаемого направления исследования. Материалы первой радиобиологической экспедиции сразу же приобрели практическое звучание. Они оказались неплохим авансом на будущее. Ставка на радиобиологические исследования в филиале себя оправдывала!

Между тем филиал переживал в ту пору далеко не лучшие времена. Отсутствие производственных площадей становилось тормозом на пути функционирования научного учреждения. 6 марта 1959 г., выступая на заседании Президиума, А.А.Чернов сказал: "Положение нашего филиала катастрофическое, и об этом нельзя молчать. Мы очень стеснены. Отделы мешают друг другу. Нам нужен резкий сдвиг - построение лабораторного корпуса максимально в 2-3 года. Нам нужны кадры". Безденежье настолько ощутимо, что некоторые заведующие отделами предлагают отменить выезды научных сотрудников в центральные институты!..
И вот на таком неблагоприятном фоне Президиум продолжает курс на дальнейшее развитие радиобиологического направления. Возможно, именно тут и виделась тогда нашему руководству перспектива прорыва, выхода на новые рубежи, на новое финансирование. Периферийная наука испытывала большие трудности. Надо было оправдывать свое существование.

Быть может, стратег Вавилов особо почувствовал тогда "силу" нового научного направления - радиобиологии. Его актуальность. Осознал, что именно здесь на Коми Земле, самим Богом созданы те самые необходимые условия для успешного старта, и нельзя упускать момент. И потому предпринимал необходимую перегруппировку сил. Форсировал. Не отступал.

И вот 21 сентября 1959 г. на базе ранее существующей радиобиологической группы в филиале создается лаборатория радиобиологии. Научный руководитель - П.П.Вавилов. Исп. обяз. зав. лаб. - В.И.Маслов. Общий штат сотрудников - 12 человек, из них 9 м.н.с.

Не правда ли? Как все оперативно и целеустремленно! Такое в то время могли осуществить лишь очень заинтересованные в успехе дела люди. И П. П. Вавилов был именно таким человеком.

Так осенью 1959 г. в Коми филиале, с благословения Большой Академии, окончательно оформилось новое научное направление - радиобиология (точнее - радиоэкология) со статусом лаборатории.

И Петр Петрович взвалил на себя обязанности его руководителя. Его правой рукой и единомышленником был, конечно же, В.И.Маслов. Чуть позже к работам "комиков" примкнула И.Н.Верховская, ставшая на долгие годы нашим бессменным научным консультантом.

А потом были долгие годы совместной счастливой и плодотворной работы...

28 мая 1998 г.
Доклад О.Н.Поповой на юбилейной сессии Коми научного центра, посвященной 80-летию
со дня рождения П.П.Вавилова