УЧЕНЫЙ СОВЕТ
Памяти Андрея Алексеевича Дедова к.б.н. О. Лавриненко Обращаясь к истории изучения растительности восточно-европейских тундр и перечитав большинство работ А.А. Дедова, я испытываю глубокое уважение и почтение к этому ученому. В небольшом материале хочу рассказать об основных результатах его исследований, которые сохранились в виде публикаций и архивов. Конечно же, я не буду пересказывать содержание его работ, однако всем, кто начинает изучение растительности Севера, советую обязательно почитать статьи и отчеты, поскольку на этих работах можно и нужно учиться. Его имя стоит рядом с именами известнейших ботаников – знатоков растительности тундры Б.Н. Городкова, И.А. Перфильева, А.И. Толмачева, Ф.В. Самбука, В.Н. Андреева, А.И. Лескова, В.Б. Сочавы, Ю.Д. Цинзерлинга. В 1930 г. на территории восточно-европейских тундр начались регулярные геоботанические исследования, основной целью которых стало изучение растительности оленьих пастбищ как кормовой базы оленеводства. На востоке Малоземельской тундры в это время работали несколько отрядов: А.А. Дедов и К.К. Шапоренко в 1930-1931 гг. – в бассейне рек Седуиха и Нерута; Ф.В. Самбук и К.Н. Игошина с участием почвоведа Ю.А. Ливеровского в 1930 г. – в районе Ненецкой гряды на водоразделе Голодной губы и р. Нерута; А.И. Лесков и Э.К. Вахтрас в 1931 г. – в северо-восточной части Малоземельской тундры между Печорской и Колоколковой губой. В 1928 г. на Канинском п-ве и в 1930 г. в западной части Большеземельской тундры ботанические исследования проводил В.Н. Андреев. Итоги этих работ были опубликованы в двух сборниках [7, 8], которые содержат сведения о растительности изученных типов тундр с точки зрения их кормовой ценности, а также данные о распространении и экологии кормовых видов растений и более 30 видов напочвенных лишайников. А.А. Дедов написал около 40 научных работ, многие из них посвящены характеристике и состоянию оленьих пастбищ [3, 4, 7, 8]. Поражает широта его взглядов, целостность видения проблемы и в то же время достоверность, тщательность и конкретность изложения материала. Он подробно описывал маршруты своих экспедиций, поэтому при желании их можно повторить и сравнить картину, которая была 70 лет назад, с современным состоянием оленьих пастбищ. Он исходил сотни километров по тундре, перемещаясь вместе с оленьими стадами, поэтому писал действительно о том, что знал изнутри. Андрей Алексеевич описывал не только растительность выделенных типов тундры, но проводил и экологические исследования. В его работах мы находим данные о промерах глубины залегания мерзлоты в разных типах тундры в течение всего летнего периода, сравнительный анализ растительности и флоры склонов сопок разной экспозиции, анализ скорости роста лишайников и их поедаемость оленями и т.п. А.А. Дедов умел прекрасно анализировать литературу. Так, например, в 1933 г. он опубликовал статью [4], характеризующую кормовую базу оленеводства в Таймырском Национальном округе, основанную исключительно на данных литературы, поскольку полевые исследования в тот район организовать не удалось. Кроме того, он очень глубоко анализировал и подробно описывал физико-географическое положение района исследований, обладая не только ботаническими знаниями, но и знаниями геологии, гидрологии, климатологии и почвоведения. Следует сказать, что все перечисленные выше ученые обладали такой широтой знаний и комплексностью исследований, поэтому их работы читать очень интересно и в то же время легко, поскольку они написаны научным, но очень простым языком. А.А. Дедов почти все свои научные статьи завершал советами. Он писал о том, что конкретно нужно предпринять, чтобы добиться поставленной цели повышения оленеемкости пастбищ и увеличения поголовья оленей, и при этом минимизировать ущерб, наносимый оленями уязвимой тундровой растительности. Его рекомендации – воздержаться от организации крупных стад свыше 2000-2500 оленей, запретить стоянку чумов на одном месте свыше пяти дней, заранее определять маршруты стад и при перекочевках избегать излишнего вытаптывания пастбищ и т.д. и в настоящее время актуальны для ведения хозяйства на территории восточно-европейских тундр. В течение двух лет (1935-1936 гг.) А.А. Дедов на практике использовал накопленные знания, проработав в должности научного руководителя опытной зональной оленеводческой станции в г. Нарьян-Мар. Вопросы зональности и ботанико-географического районирования различных территорий советской Арктики рассматривались в то время многими учеными [1, 2, 11]. Непосредственно для припечорских тундр, схему подзонального деления, основанную на изменении доминирования жизненных форм, предложили Ф.В. Самбук и А.А. Дедов [12]. В пределах Припечорских тундр они выделили четыре подзоны: арктическую (или полигональную), моховую (или мохово-кустарничковую, мохово-лишайниковую), кустарниковую (ерниковую, ивняково-ерниковую) и лесотундру, отметив их границы на картосхеме. Эти подзоны соответствуют выделяемым в настоящее время подзонам арктических тундр, типичных (или северных) тундр, южных тундр и полосе лесотундры. Большинство исследователей, работавших в тундре в то время, не могли обойти стороной вопросы взаимоотношений леса и тундры. Ф.В. Самбук и А.А. Дедов также внесли свой значительный вклад в решение проблемных вопросов границы лесотундры и ее динамики. Они определили лесотундру как особую переходную подзону со смешанным характером растительности, расположенную непосредственно у южной границы тундры и составляющую переходную ступень от сплошных лесных массивов к южной (ерниковой) подзоне типичной тундры. Северную границу лесотундры авторы предложили проводить на уровне крайних лесных островов, сопровождающих берега рек, но по своему положению еще не потерявших связи с лесотундрой. При этом они указывали на существование изолированных лесных островов далеко за пределами лесотундры, в глубине тундры, и отмечали их на карте отдельно. Из литературы было известно, что северная граница лесотундры практически совпадает с июльской изотермой температуры воздуха в 10 °С. Ф.В. Самбук и А.А. Дедов [12], признавая в целом эту климатическую границу, показали, что продвижение леса на север на водоразделах ограничивают эдафические факторы. Изучая структуру и флору реликтовых еловых островов в тундре, мы [6, 14] показали, что останцы представляют собой клоны, образовавшиеся путем вегетативного размножения. Однако первыми на способность ели Picea obovata размножаться путем укоренения нижних ветвей указывали Ф.В. Самбук и А.А. Дедов [12]. В 1940 г. была подготовлена и принята к печати сводная работа А.А. Дедова по растительности Малоземельской и Тиманской тундр, однако опубликованию этой монографии помешала начавшаяся Великая Отечественная война. В Научном архиве Коми НЦ хранится рукопись этой работы [5], которая должна была стать докторской диссертацией А.А. Дедова. Андрей Алексеевич был организатором и участником 24 экспедиций на Север, половина из которых была осуществлена на территории Коми АССР. Он вместе с коллективом ботаников Коми филиала АН СССР осуществил издание монографии "Производительные силы Коми АССР" [10], написав разделы об основных чертах флоры и растительности Коми и дав характеристику равнинным тундрам. В 1962 г. А.А. Дедовым совместно с В.М. Болотовой, А.Н. Лащенковой и др. был издан "Определитель высших растений Коми АССР" [9]. Андрей Алексеевич также участвовал в создании геоботанической карты Коми АССР и в составлении первого тома "Флоры северо-востока европейской части СССР", который был издан в 1974 г. [13], через 10 лет после его смерти. Все сказанное выше позволяет говорить о А.А. Дедове как о крупном ученом, знатоке Севера. В 1931 г. он написал: "Изучение тундр будет двигаться вперед не случайными поездками с огромными маршрутами, а систематической длительной работой на небольших территориях. Традиции великих путешественников нужно отбросить, если мы хотим знать о тундрах что-либо определенное" [7, с. 87]. Это высказывание актуально и в наши дни, когда пришло время более тщательных ботанических исследований с целью изучения закономерностей в эколого-географическом распределении биоразнообразия споровых и цветковых растений в малоизученных районах восточно-европейских тундр. ЛИТЕРАТУРА 1. Андреев В.Н. Подзоны тундр Северного Края // Природа, 1932. № 10. С. 890-906. 2. Городков Б.Н. Растительность тундровой зоны СССР. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1935. 142 с. 3. Дедов А.А. О современном состоянии кормовой базы оленеводства СССР // Советский Север, 1932. № 1-2. С. 109-124. 4. Дедов А.А. Материалы к характеристике кормовых площадей Таймырского округа // Советское оленеводство, 1933. Вып. 2. С. 1-46. 5. Дедов А.А. Растительность Малоземельской и Тиманской тундр. Северная База АН СССР. Архангельск, 1940. 376 с. – (Науч. архив Коми НЦ УрО РАН. Ф. 1, оп. 2, ед. хр. 81). 6. Лавриненко О.В., Лавриненко И.А. Динамика северной границы распространения ели и флора реликтовых еловых островов на территории восточно-европейских тундр // Ботанический журнал (в печати). 7. Оленьи пастбища северного края. Кн. 1 / В.Н. Андреев, А.А. Дедов, Ф.В. Самбук. Архангельск, 1931. 168 с. 8. Оленьи пастбища северного края. Кн. 2 / Ф.В. Самбук, А.А. Дедов, В.Н. Андреев и др. Л.: Изд-во АН СССР, 1933. 230 с. 9. Определитель высших растений Коми АССР / Под. ред. А.И. Толмачева. М.: Изд-во АН СССР. 359 с. 10. Производительные силы Коми АССР. Т. 3, ч. 1. Растительный мир. М., 1954. 11. Самбук Ф.В. О классификации растительности тундровой зоны // Сов. ботан., 1937. № 2. С. 34-51. 12. Самбук Ф.В., Дедов А.А. Подзоны припечорских тундр // Геоботаника. Л., 1934. Вып. 1. С. 29-52. 13. Флора северо-востока европейской части СССР. Л.: Наука, 1974. Т. 1. 272 с. 14. Lavrinenko I.A., Lavrinenko O.V. Relict spruce forest «islands» in the Bolshezemelskaya tundra – control sites for long-term climatic monitoring // Chemosphere: Global change science, 1999. P. 389-402.
Логотип -
Начало -
Общие
сведения -
Структура -
Научная деятельность 3106 посещений с 25.12.2002 |